ПАМЯТЬ ПРОРОКА БОЖИЯ ИЛИИ. ОБРЕТЕНИЕ МОЩЕЙ СВЯТОГО ПРЕПОДОБНОМУЧЕНИКА АФАНАСИЯ, ИГУМЕНА БРЕСТСКОГО
В нынешнем году Святая Церковь 2 августа по новомму стилю молитвенно вспоминает святого пророка Илию и святого преподобномученика Афанасия Брестского.
Жизнь Илии (точнее – только годы его общественного служения) описана в библейских хроникальных 3-й и 4-й «Книгах Царств» и отражает реальный религиозный конфликт того времени. Он появляется в истории уже зрелым человеком, так как о его происхождении известно лишь, что он – «фесвитянин из жителей галаадских» (3Цар.17:1). Главное дело пророка – борьба за веру в истинного Бога, за сохранение нравственных и социальных законов Моисеевой религии, из которой возросло поздне́е христианство. На это указывает и само теофорное имя Илия («Мой Бог – Яхве»).
После смерти царя Соломона (около 931 до н. э.) его блестящая монархия разделилась на два соперничающих царства – Израильское (со столицей в Самарии) и Иудейское, на территории которого остался Иерусалим. Вскоре Израиль, испытывавший культурную экспансию со стороны высокоразвитых соседей – Сирии и Финикии, оказался под угрозой полной утраты своей уникальной религиозной самобытности. Кризис достиг апогея в первой половине IX века до н. э., когда женой слабохарактерного царя Ахава (874–853) стала финикиянка Иезавель, дочь тирского царя-жреца Ефваала (Итбаала). Она стремилась полностью уничтожить богооткровенную религию Моисея и сделать культ своего бога Ваала (Бела) государственной религией Израиля. По приказу этой фанатичной язычницы алтари Яхве были разрушены, а Его служители перебиты.
Ваал – это ханаанейский (финикийский) бог бури, дождя, плодородия и физической похоти. Культ Ваала и его супруги Астарты сопровождался «священной проституцией» (привлекавшей молодых израильтян), изуверствами и ночными радениями (как у некоторых сектантов) в особых рощах, вокруг огромных каменных фаллических изображений (по еврейски мацце́бы – «высоты», как смущенно переводит этот непристойный термин наша Библия). По дорогам слонялись женоподобные языческие жрецы, многие из которых были скопцами, и высокими голосами распевали ритмичные гимны, вводившие слушателей в экстаз.
В это время и появляется в нравственно погибающем Израиле пророк Илия. Он безбоязненно предрекает страшную засуху, посылаемую Богом для вразумления богоотступников (о ней свидетельствуют и финикийские тексты). Вскоре пересыхают последние источники; царь и народ убеждаются в правоте слов пророка и соглашаются с предложением Илии устроить между ним и служителями Ваала религиозное состязание, которое должно зримо открыть сомневающимся истинного Бога.
Царь Ахав и многочисленные израильтяне, собравшиеся у горы Кармил (давшей позднее название мужскому и женскому католическим орденам), на побережье Средиземного моря, воочию убеждаются в ложности Ваала. Автор Книги Царств не без юмора описывает, как языческие жрецы, скакавшие вокруг жертвенника весь день, громко вопившие и коловшие себя ножами, не смогли добиться от своего бога никакого знамения. Напротив, по молитве Илии, в которой он просил Бога явить Себя «в огне» и обратить сердца людей, ниспавшее с небес пламя поглотило дрова и лежавшую на них жертву, – причём жертву, обильно политую водой, что исключало сомнения в истинности чуда. Народ пал на колени и каялся в своем отступничестве, восклицая «Яхве (Господь) – вот [истинный] Бог!», а Илия торжествовал победу. Языческие жрецы, развращавшие народ, были казнены. Вслед за этим хлынул дождь, и засуха отступила.
Но восстановления истинной веры не произошло: царь Ахав вновь оказался бессильным перед яростью Иезавель, объявившей пророка своим личным врагом. «И послала Иезавель гонца к Илие сказать: Если ты – Илия, то я – Иезавель; пусть то́ и то́ сделают мне боги и ещё больше сделают, если я завтра к этому времени не сделаю с твоей душой того, что сделано с душой каждого из них» (3Цар.19:2). Неумолимая в своем фанатизме царица хочет отомстить за своих погибших жрецов.
Илия бежит к священной горе Синай, где некогда Моисей получил свои знаменитые Законы, а Израиль осознал себя народом Божиим и двинулся на завоевание Земли обетованной. Пророк в отчаянии говорит Богу о крахе своей миссии и «неудавшейся» истории Израиля, которую он своим символическим сорокадневным путем через Синайскую пустыню словно бы хочет обратить вспять. «Сыны Израилевы оставили завет Твой, разрушили Твои жертвенники и пророков Твоих убили мечом; остался я один, но и моей души ищут, чтобы отнять её» (3Цар.19:10).
Нет, не всё потеряно, – слышит в ответ Илия. Бог говорит ему, что остались в Израиле семь тысяч человек, «не преклонивших колени перед Ваалом». Он должен вернуться в страну и избрать себе преемника в лице Елисея, который и завершит начатую им борьбу за веру.
Земная жизнь Илии после этого завершена: его плащ пророка падает у ног Елисея, а сам он таинственно исчезает – возносится на небо «в огненной колеснице» (символ особой богоизбранности).
В библейской традиции Илия – один из двух ветхозаветных святых, не увидевших смерти на земле, но удостоенных рая ещё до прихода Иисуса Христа. Поэтому на некоторых иконах Воскресения можно видеть Илию и Еноха у ворот рая, встречающих древних праведников, выводимых Христом через взломанные ворота ада.
Второе явление на земле Илии происходит перед пришествием Мессии, и Христос сам указывает на Иоанна Предтечу как на пророка, явившегося перед Ним «в духе и силе Илии», но оставшегося трагически неузнанным. Вместе с Моисеем он также является на горе Фавор во время знаменательной сцены Преображения Иисуса Христа. Два самых авторитетных человека Ветхого Завета олицетворяют собой Закон и Пророки – два первых и важнейших раздела Священного Писания.
В этот день Церковью вспоминается ещё один великий для белорусской земли святой - преподобномученик Афанасий Брестский. Преподобномученик Афанасий был выходцем из православной семьи, возможно, принадлежавшей к ремесленному сословию. Учился в Виленской братской школе, по окончании которой стал учителем. Около 1620 г. литовский канцлер Л. Сапега назначил св. Афанасия гувернером («инспектором») Яна Фаустина Лубы, вывезенного из России в Польшу польским шляхтичем Белинским, который представил его польскому правительству как сына Лжедмитрия I и Марины Мнишек (в действительности это был сын шляхтича Дмитрия Лубы).
В 1627 г. игумен Свято-Духова монастыря Иосиф (Бобрикович) совершил постриг св. Афанасия в монашество. Святой подвизался в Кутеинском оршанском и Межигорском монастырях. В 1632 г. в Вильно он был рукоположен во иеромонаха и назначен наместником игумена Добойского монастыря под Пинском. Передача в 1636 г. монастыря иезуитам произвела сильное впечатление на святого, имевшего видение семи адских огней, в одном из которых за преследование Православия мучились папский нунций, король Сигизмунд III и гетман Сапега. Поселившись в Купятицком монастыре, он написал «жалобный лист» к Пресвятой Богородице, где рассказал о притеснениях, чинимых Православию со стороны католиков и униатов, и молил Пречистую Деву о заступничестве. После того как письмо было подписано многими людьми, св. Афанасий положил его у чудотворной Купятицкой иконы Божией Матери. В 1637 г. святой отправился собирать милостыню на обновление монастырской церкви. Не имея выданного королевской канцелярией паспорта, св. Афанасий с огромными трудностями сумел добраться до Москвы и передал царю Михаилу Феодоровичу отчет о своем путешествии, в котором были кратко изложены обстоятельства, приведшие его в Москву, и описаны чудеса, случившиеся с ним во время странствования по молитвам к Пресвятой Богородице через Ее Купятицкую икону. Святой отослал царю список с иконы с пожеланием водрузить его «на хорогви военные в помножене православной веры». Получив богатую милостыню от царя, 16 июля 1638 г. он вернулся в Купятицкий монастырь.
В 1640 г. св. Афанасий стал игуменом брестского во имя прп. Симеона Столпника монастыря и начал активную деятельность по восстановлению прав брестского православного братства и возвращению захваченных униатами храмов, провозглашая всюду, что уния с Римом проклята «вечне». На сейме в Варшаве в сентябре 1641 г. ему удалось добиться от короля Владислава IV подтверждения прав братства, но канцлер и подканцлер отказались заверить королевский привилей печатями, без чего он не имел законной силы, поэтому святой в 1643 г. снова приехал в Варшаву на сейм. Большое впечатление на него произвели встречи с недовольными унией горожанами, приехавшими в город из разных мест Речи Посполитой. Голос от иконы Пресвятой Богородицы повелел св. Афанасию при помощи Купятицкого образа жаловаться королю на притеснения, чинимые православным, и пригрозить Божиим гневом за насаждение унии. На сейме он выступил с жалобой на бесправное положение православных в Польше и раздал знатным членам сейма списки с Купятицкой иконы, снабдив их текстом, содержавшим требование искоренить унию и «успокоить» православную веру.
Присутствовавшие на сейме православные иерархи и настоятели больших монастырей, которые в тяжелые для Церкви времена были заняты исключительно личными делами (в этой связи святой упоминает архим. Леонтия (Шитика), Мстиславского еп. Сильвестра (Косова), Перемышльского еп. Сильвестра (Гулевича) и др.), опасаясь непредсказуемых действий св. Афанасия, посадили его под стражу. Святой, юродствуя, вырвался из тюрьмы на улицу почти нагим, имея на себе клобук и параманд, избивал себя посохом и выкрикивал проклятия унии. Православные епископы судили его и лишили сана. Суд митрополичьей консистории в Киеве, в долгом ожидании которого св. Афанасий написал объяснительную записку на «русском» и латыни, включив в нее текст, розданный им на сейме 1643 г., оправдал святого. Киевский митрополит свт. Петр (Могила) восстановил его в сане игумена и вернул в Брест.
После того как св. Афанасий услышал голос от Купятицкой иконы Божией Матери, повелевавший ему еще раз просить короля об уничтожении унии, святой готовился вновь защищать Православие на сейме в 1645 г., но был арестован в качестве заложника за отправленного в Москву Яна Лубу. (Будучи по делам брестского братства в Кракове в 1644 г., святой передал русскому послу письмо Лубы, некоторые выражения которого заставили русское правительство возбудить дело о самозванце и потребовать его выдачи.)
Освобожденный по повелению короля, святой был помещен в Киево-Печерский монастырь. После смерти митрополита Петра (Могилы) он вернулся в Брест. Несмотря на то что там св. Афанасий не предпринимал активных действий против униатов, после начала казацкого восстания в 1648 г., в обстановке нового гонения на православных со смертью короля Владислава, он был ложно обвинен в связях с казаками. Хотя обвинение не подтвердилось, за критику унии святой был брошен в темницу и 5 сентября (по другой версии, 20 июля) 1648 г. после отказа отречься от православной веры подвергнут жестокой казни. В мае 1649 г. монахи Симеоновского монастыря отыскали останки св. Афанасия со следами мучений, которые дали повод предположить, что святой был похоронен заживо, и сначала перенесли их в Рождественский монастырь, затем похоронили в храме во имя прп. Симеона Столпника.
Почитание преподобномученика началось сразу после его гибели. 5 января 1658 г. архим. Киево-Печерского монастыря Иннокентий (Гизель) и архим. Иосиф (Нелюбович-Тукальский) писали царю Алексею Михайловичу о том, что нетленные останки св. Афанасия почивают в Бресте. 20 июля 1666 г. там были открыты мощи святого. По приказу Петра I глава от мощей была перенесена в Санкт-Петербург.
В начале XIX в. в монастыре сгорел храм Симеона Столпника и пропал ряд бумаг, относящихся к св. Афанасию. Медная рака с его мощами расплавилась, но свящ. С. Литовский с прихожанами отыскал частицы мощей, и они были помещены на оловянном блюде в алтаре трапезной церкви. В 1823 г. мощи были переложены в деревянный ковчег и поставлены в церкви, в 1857 г. – помещены в серебряный позолоченный ковчег, пожертвованный Н. А. Поливановым в благодарность за чудесное исцеление своего сына по молитве к святому. (В 1935 ковчег был передан в ГИМ из Антирелигиозного музея искусств в Донском монастыре.) В 1894 г. над ковчегом была изготовлена сень с изображением святого. Осенью 1894 г. частица его мощей была пожертвована в Леснинский женский монастырь.